ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ 1941-1945 гг.
Кропотова Василия Егоровича, младшего лейтенанта.
- Первый день войны
Утро 22 июня 1941 года я встретил на « Полярной Звезде». Это боевой корабль-плавучая база 2-ой бригады подводных лодок Краснознаменного Балтфлота. Стояли мы у стенки Таллинского порта. Было солнечное воскресное утро. Мы еще ничего не знали о начале войны. Шел завтрак за столиками краснофлотского салона. Многие собирались пойти на берег в увольнение. Но вдруг появляется комиссар корабля и объявляет, что Германия, вероломно, без объявления войны, напала на нашу Родину. В 12 часов дня по радио будет передаваться выступление В.М.Молотова.
Об увольнении на берег и думать было нечего. Все планы, приготовленные для воскресенья, перечеркивались одним словом – война. Не успело уложиться в голове это страшное сообщение, как забили склянки боевой тревоги. Тотчас мы на своих боевых постах. На других кораблях и береговых укреплениях также играла боевая тревога. Неистово выла сирена. Через какое-то мгновение уже работала зенитная артиллерия. На большой высоте, еле заметной невооруженным глазом, шел первый над Эстонией вражеский самолет-разведчик.
В тот же день в спешном порядке, мы завозили с военных складов города Таллина зенитные орудия, крупно-каллиберные пулеметы, торпеды, глубинные бомбы, снаряды и многое другое вооружение. Все это надо было принять на борт корабля, установить или уложить куда следует. Такая же работа проводилась и экипажами других кораблей.
Оснастившись положением, по нормам военного времени, вооружением, продовольствием и топливом « Полярная звезда» вышла в воды Финского залива, поближе к театру военных действий своей бригады.
А что творилось на западных границах Советского Союза? Начало войны было отнюдь не классическое. Враг не ждал, когда мы опомнимся и возьмем в руки оружие. Гитлеровские войска перешли границу в 4 часа утра, напали как бандиты, ворвавшись в чужой дом, в котором еще спали.
Враг бросил против нас огромные силы, вооруженные первоклассной боевой техникой. Многие пограничники погибли, истекая кровью, впервые же секунды войны, так и не поняв в чем дело? Авиация противника нанесла сильнейшие удары по нашим аэродромам, крупным железнодорожным узлам, военным и промышленным объектам, городам Украины, Белоруссии, Молдавии и Латвии. Большие потери понесла наша авиация и танковые подразделения в первый день войны. В море бушующего огня горели наши самолеты и танки, так и не побывавшие в бою. Грели города и села, гибли в панике ни в чем не повинные мирные жители.
Вражеские танковые и мотомеханизированные армады, сломив ожесточенное сопротивление пограничников, быстрыми темпами стали развивать наступление, окружая и захватывая в плен или уничтожая наши войска. Бои развернулись на большом пространстве от Балтийского до Черного морей.
- Летние события 1941 года.
Следует хоты бы схематично, остановится на боевых действиях в Прибалтике. На ленинградском направлении. На пограничные посты и заставы 8 и 11 армии в воскресное утро 22 июня напали вооруженные до зубов отборные немецкие войска. Их было свыше 500 тысяч человек. К отражению такой ударной силы требовалось противопоставить двойную силу. Ответить на удар врага двойным ударом. Но этого не получилось. Наши войска не были подготовлены к отражению такой силы. Не было концентрации войск на границе, не было надежных оборонительных укреплений. Растянутость о неорганизованность войск, большие потери в людях и технике в первый период, все это дало возможность противнику до конца использовать фактор внезапности, быстрыми ошеломляющими ударами продвигаться вперед, в глубь нашей страны.
Как известно, Прибалтийский военный округ впервый же день войны был преобразован в Северо-Западный фронт. На пост командующего Северо-Западным направлением был назначен Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов.
8-я армия под командование генерал-полковника Ф.И.Кузнецова ( в которой и мне довелось воевать в частях морской пехоты) приняла на себя всю силу ударов вражеского нападения, несла большие потери. Не смотря на стойкость и храбрость наших советских воинов и моряков-балтийцев, остановить фашистов не удалось. Танковые и мотострелковые части врага при поддержке многочисленной авиации за короткое время захватили Латвию и Литву, нанесли большое поражение нашим военно-морским силам в открытом море и береговым укреплениям.
Задача экипажа « Полярной Звезды» заключалась в подготовке подводных лодок к боевым действиям. Каждый день около нашей базы всплывали на поверхность сигарообразные тела подводных лодок. Эти лодки приходили из боевых походов и кубрики нашего корабля были местом кратковременного отдыха подводников. На боевом счету наших подводников было несколько потопленных, как подводных так и надводных кораблей, а так же транспортных судов противника. Но и наши боевые товарищи гибли целыми экипажами. Такую потерю переживала вся бригада, но изменить было ничего нельзя. Шла беспощадная война и после кратковременного отдыха подлодки погружаясь в море, вновь уходили на боевые задания.
Шли тяжелые сражения за Таллин, последнюю опорную базу и морской порт Балтфлота. Город горел, горели огромнейшие склады с вооружением и продовольствием. К концу июля складывалась чрезвычайно сложная обстановка не только на флоте, но противник угрожал непосредственно Ленинграду. Сотни вражеских самолетов беспрерывно штурмовали наши позиции. Охотились за кораблями. Транспортными судами, расстреливали на дорогах беженцев, покинувших свой родной кров. Командующий группой армии под кодовым названием « Север» генерал-фельдмаршал Фон Лееб расчитывал захватить Ленинград к 21 июля, такие жесткие сроки были установлены Гитлером. Эти сроки прошли, немцы потеряли более одной трети своих солдат и офицеров. Сотни танков сгорели на полях сражения, но приказ Гитлера оставался невыполненным.
« Полярная звезда2 подверглась вражеской бомбардировке в первый раз в последнее воскресенье июля 1941 года. Солнце клонилось к вечеру, мирно билась морская волна и вдруг из-за горизонта прямо на нас идут два звена пикирующих бомбардировщиков. Взревела боевая тревога и через минуту был открыт заградительный огонь из всех огневых средств, имеющихся на корабле. Прицельной бомбёжки не получилось. Беспорядочно сбросив бомбовый груз, самолеты ушли восвояси. За кормой корабля плавала оглушенная взрывами рыба. Но на этом наша первая встреча с воздушным врагом не кончилась. Немцы видимо пополнив бомбовый груз делают второй заход на нашу базу. Корабль бросало на воде как денку из стороны в сторону, вой падающих бомб, взрывы поднятой взрывами воды. Все кипело и ухало вокруг. Несмотря на рядом нависшую смерть, огонь вели зенитчики-командиры бесперерывно. Снаряды поднимались с арт-отсеков и шли к зенитным установкам из рук в руки. Никто из матросов не струсил, все до одного остались верными своему воинскому долгу и выполнили его до конца. « Полярная Звезда» как важнейший военный объект была вторично спасена. Экипаж корабля с честью выдержал первую встречу с врагом и вышел из нее победителем. Личный состав потерь не имел. Отделавшись одной пробоиной в корме, быстро устранив неисправность, корабль получив разрешение под покровом короткой ленинградской ночи взял курс на Неву в г.Ленинград.
Переход был по времени коротким, но трудным и до чрезвычайности опасным. Во-первых воды Финского залива таили в себе на каждом шагу сюрпризы. Корабль шёл под охраной вспомогательных катеров и тральщиков. Немецкие летчики, видимо задавшись целью во что бы то не стало потопить наш корабль, уже в пути, ночью, в третий раз по-пиратски напали на нас. Все та же шестерка « юнкерсов» один за другим делали заходы, сваливаясь в пике, едва не задевая моряков стоящих на смерть.
Командир корабля 1 ранга, память не сохранила фамилии, бывалый моряк с богатырской бородой, за что и был прозван в офицерских кругах « бородой», а матросы называли более уважительно « батя». Все были уверены в его военной сметке и не ошиблись. Умело маневрируя, корабль следовал по заданному курсу. Но вот на мгновение тревога сменяется ликованием, от наших снарядов загорается один « юнкерс» и с факелом падает в море. Победа окрыляет и поднимает боевой дух экипажа всего корабля. Но враг не прекращает преследовать нас: висит над кораблем, выбирая удобный момент для атаки. И эта напасть оборачивается для врага трагически. Зенитчики подбивают второй самолет и только после этого остальные четыре вражеские машины уходят обратно.
Весь израненный, но живой наш корабль утром следующего дня благополучно зашел в красавицу Неву и встал на отведенное ему место. Наши потери умели одного убитого и двух тяжело раненных. Вслед за нашим кораблем шло буксирное судно с юнгами военного мореходного училища, совершенно безоружное, с опознавательными знаками " На«борту дети». Фашисты потопили его в эту страшную для нас ночь, спастись никому не удалось. А еще на кануне этого трагического перехода юные матросы по - мирному несли вахту, а некоторые удили рыбу. Эта плавучая мореходка стояла на рейде в ручьях недалеко от нас.
За этот переход и сбитые немецкие самолеты многие матросы и офицеры были отмечены правительственными наградами. Я получил медаль « За боевые заслуги».
Положение, в каком оказался Ленинград к концу августа 1941 г. было крайне сложным и тяжелым. Гитлер ,рассчитывая сходу захватить город трех революции двинул сюда огромные военные силы в составе двух групп армии « Центр» и « Север». С юга-запада ему удалось подойти почти вплотную к городу. С севера на Карельском перешейке наступали многочисленные дивизии финнов при поддержке немецких войск армии « Норвегия», тесня наши войска 23 армии. С юга-востока натиск врага был остановлен на Неве, ценой больших потерь ему удалось здесь выйти на южное побережье Ладожского озера и захватить береговую крепость Шлюсельбург.
В августе 1941 года по приказу К.Г.Жукова многие моряки с кораблей стоявших на Неве, в том числе и я были направлены на берег для ведения оборонительных боев за город Ленинград. В спешном порядке был сформирован из военных моряков 98 стрелковый полк морской пехоты и брошен навстречу наступающему противнику в район южнее Стрельны. Я был в пулеметной роте третьего батальона пулеметчиком. Бойцы нашей роты состояли в основном из моряков, но командование было по преимуществу во всем полку сухопутное. Командиром роты был ст.лейтенант, командирами взводов молоденькие лейтенанты прямо из училища еще не побывавшие в боях, командиром батальона был капитан, а полком командовал полковник Бородин, небольшого роста, пожилой на вид. Фамилии командиров мы возможно и не знали. По крайней мере, сейчас я как бы не старался вспомнить ,по фамилиям назвать никого не могу.
Вооружены были по предательски плохо, винтовки самозарядные системы СВД давались не каждому, гранаты выдавались без запасов, пулеметы получали в Стрельне прямо из вагона, при осмотре оказались учебные. В таком состоянии полк был выдвинут навстречу врагу, вооруженному как говорится до зубов и сходу приняли первый бой. Несмотря на крайне слабую огневую мощь с нашей стороны артиллерии, не говоря уже об авиации, ее вообще невидно было, моряки стойко, до последней капли крови отстаивали занимаемые позиции. Шли в рукопашную на врага. Я помню, у радиста с « Полярной Звезды» Лавриненко разорвало осколком живот, он шел в атаку с выпавшим животом, едва не приступая на свои кишки.
Противник, предпринимая рассекающие удары, имея огромное превосходство в артиллерии и авиации вклинился в нашу оборону, потеснив наши части, а затем захватив Стрельню, вышел на побережье Финского залива. Наш полк ,неся большие потери теперь вел кровопролитные бои за город Петергов и его окрестности. Помню ,в боях за какой-то населенный пункт наша пулеметная рота оказалась сильно потрепанной и окруженной врагом. Немцы выставив репродукторы уговаривали нас сложить оружие и сдаться в плен. Ответа от нас непоследовало, и сопротивляться было не с чем. Тогда немцы открыли по нам бешеный минометный огонь. От роты осталось в живых только 12 человек, во главе с командиров батальона и замполитом роты. Мы ночью выходили из окружения. Была скверная погода. Шел дождь, в лесу сплошная темень и вот осторожно, иногда натыкаясь на немецкие посты мы сумели выйти на какой-то аэродром, нашли пустые землянки, отдохнули малость, сориентировались на местности и в тот же день сумели найти свой полк и снова вели бои. Обстановка была до крайности тяжелой, люди были голодные, не принимали пищи по 3 суток, без сна. То что было выдано сухим пайком в вещевых мешках, все было брошено в первом же бою. Матрос шел в бой в тельняшках и черных широких морских бушлатах. Особенно жестокие бои завязались на подступах и в самом городе Петергофе. Отступать было дальше не куда, рядом Финский залив.
Город переходил из рук в руки. Помню такой случай, в ночь на 4 сентября 1941 года на берег Финского залива в районе Петерговского парка уже занятого противником был высажен морской десант в количестве 200 человек из учебного отряда г.Кронштата. Моряки ночью скрытно сумели подойти к берегу и благополучно высадиться. Но не успели предпринять что либо, были обнаружены и обстреляны. Командир отряда полковник А.М.Ворошилов в первом же бою был убит. Десант вел тяжелые бои в течении всей ночи, утром, днем отвлекая на себя большие силы противника.
На соединение с десантом шел наш 98 полк ,нанося удар левым флангом вдоль побережья. На переднем крае завязывались ожесточенные рукопашные бои. Мы не раз поднимались в атаку. Девизом моряков были слова : «Пока бьется сердце, пока видят глаза и руки держат оружие, не бывать фашистской сволочи в городе Ленина». В эти дни слагались легенды о храбрости и мужестве морских пехотинцев. Но противник во много превосходил наши силы. В течении первых же дней десант был разбит и соединится нашему полку с десантниками не удалось.
98 стрелковый полк 10 стрелковой дивизии храбро сражался на подступах Ленинграда и затем на Ораниенбаумском плацдарме. Наши части прижатые к Финскому заливу в районе Ораниенбауна не сложили оружие, находясь фактически в полуокружении, не имея связи с Большой Землей, а с Ленинградом только через Финский залив. Не смотря на бешеные атаки врага с воздуха и систематический артиллерийский и минометный обстрел, ораниенбаумский плацдарм удерживался нашими войсками вплоть до полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Осенью 1941 года с Ораниенбаумского порта почти каждую ночь уходили морские транспорты в осажденный Ленинград. Постепенно шла эвакуация раненых, мирного населения: женщин, стариков, детей из числа беженцев, остатки частей 10 стрелковой дивизии. Немцы предпринимали, большие усилия, к захвату морской крепости Кронштадт, фордпосту и морским воротам Ленинграда. С Ораниенбаума хорошо было видно, как немцы ежедневно бомбили эту крепость, город постоянно находился в дыму и пожарах. Как ни свирепствовали враги, Кронштадт взять им не удалось.
В октябре 1941 года мы снова оказались в Ленинграде на оформлении в составе частей 10 стрелковой дивизии. Я был зачислен в отдельный минометный дивизион 120мм. Минометов, в начале наводчиком миномета, а затем разведчиком-наблюдателем. Минометный дивизион входил в состав Невской оперативной группы. Наши позиции находились в одном километре от правого берега реки Нева в районе Невской Дубровки в створе 4-ой ГЭС, а справа от нас как раз на левом берегу Невы был знаменитый « Невский пятачок». Командовал дивизионом мл. лейтенант Л.И. Ломовицкий.
Этот участок фронта был под постоянным огневым воздействием противника, простреливался буквально каждый метр земли. Вся земля была перепахана огнем орудий. Немцы всеми силами стремились соединиться с финскими войсками, чтобы перерезать единственную ниточку, которая связывала Ленинград с Большой Землей за счет Ладожского озера.
Наш дивизион, как и другие артиллерийские части, имел крайне ограниченное количество снарядов, вел огневой налет только по заранее обнаруженным целям и производил столько выстрелов, сколько разрешалось командованием на пристрелку и на уничтожение цели. Каждая мина, каждый патрон были на строгом учете. Город и войска ленинградского фронта с начала сентября 1941 года оказались в полном окружении врага. Немцы начали постоянный методический обстрел города из дальнобойных орудий. То и дело выли сирены, город горел. Горели Бадаевские продовольственные склады, жилые дома, больницы, театры, музеи. К концу 1941 года в городе наступил страшный голод. На почве дистрофии умирали старики и дети.
- 1942 год .
Город и войска Ленинградского фронта находились пятый месяц во вражеской осаде. Все попытки прорыва блокады со стороны Волховского фронта результатов не дали. Немцы в бинокли рассматривали город. В районе Кировского завода они были остановлены в 4 километрах и дальше ни на один шаг, пробиться не могли.
Стояла необычайно холодная зима. Морозы достигали 40 градусов. В городе не хватало топлива, электроэнергии, замерз водопровод. Город подвергся обстрелу из крупнокалиберных орудий. Вражеская авиация ежедневно бомбила городские кварталы, заводы, военные объекты, корабли стоящие на Неве. Около 17 тысяч человек было убито и более 34 тысяч ранено, главным образом женщин, стариков, детей.
Наш минометный дивизион по-прежнему занимал оборону в Невской Дубровке. Теперь я уже был командиром отделения разведки. В моем распоряжении было семь разведчиков-наблюдателей. Наблюдательный пункт располагался на самом берегу Невы, а за рекой держали оборону немцы. Напротив нас посередине реки стояла затонувшая баржа. Все думали, что в ней могут быть продукты. Её вид манил к себе и голод толкал это сделать. Первые попытки добраться до баржи заканчивались не удачно. Но все же одному из наших смельчаков удалось добраться до цели и благополучно вернуться обратно. Но, увы, на барже кроме люда ничего не оказалось.
Войска Ленфронта переживали страшный голод. Солдатам выдавали по 250, а бывало и по 200 грамм в сутки суррогатного хлеба и черпак баланды. Это было поистине мучительное существование. Немцы безусловно знали наше положение, но активных наступательных действий не предпринимали. Рассчитывали всех осажденных задушить костлявой рукой голода. Люди умирали от голода, но не покорились врагу. Один коммунист сказал так: « Будем есть кирпичи, но города не сдадим». Только за осенне-зимний период умерло от голода не менее 500 тысяч ленинградских жителей.
Вражеская артиллерия ежедневно обрабатывала беспорядочным огневым налетом всю нашу оборону. Затем огонь переносила в глубину и била по площадям. Сотни и тысячи снарядов и мин обрушивались на наши позиции каждый день. Противник располагал большим количеством боеприпасов и поэтому снарядов не жалел.
Совсем другое положение было у нас. Каждый патрон, каждый снаряд был на строгом учете и выпускать его по врагу можно было только с разрешения командования. Тяжелые условия окопной жизни, голод, порождали сильнейшую завшивленность. Ни о каких там банях или смене белья и говорить было не чего. Умыться и то было не чем. Снег был черный от пороховой и тротиловой гари. В домах и землянках мы разводили крохотный огонек и этим обогревались. И если немцам удавалось обнаружить дымящийся дот, они немедленно открывали огонь из тяжелых минометов. Тогда наши землянки ходили ходуном или разлетались в дребезги.
В конце января 1942 года при выполнении боевой задачи, я был ранен вражеским снайпером. Попал в полевой эвакогоспиталь стоящий прямо в лесу, в палатках недалеко от передовых позиций. Немного подлечившись, я попросился в свою часть. Дольше лежать в эвакогоспитале было просто нецелесообразно. Во-первых раненые погибали не столько от ран, сколько от дистрофии на почве голода. Питание было исключительно скудным. Кормили 2 раза в сутки, но весь этот суточный паек состоял из одного 50гр. Сухаря или 100 гр. Суррогатного хлеба, одного черпака баланды и ложки горохового концентрата(пюре). Табаку не давали, курили кто кору, кто осиновый лист, а кто чай. В палатках было холодно, жгли буржуйки постоянно и днем и ночью.
Выписавшись из ЭК я направился в свою часть, руку носил еще на привязи. Общее состояние было похоже на дистрофика. Тела и мышц пожалуй не было, желтая кожа еле прикрывала мой скелет. С трудом добравшись до своего батальона, ребята мне на перебой предлагали свой обед, как сейчас помню, был сварен пшенный концентрат с кониной, хотя и жиденький, но до удивительного вкусный. Съел я залпом две порции и чуть остался жив, оказалось, что истощенному человеку есть много было нельзя.
Через несколько дней был получен приказ и наш минометный батальон расформировали, сколотили из нас стрелковую роту и направили на левый берег Невы, т.е на плацдарм именуемый « Невским пятачком». Дело было зимой, мы благодаря системе траншейных ходов благополучно подошли к намеченному месту, по льду в ночное время перешли Неву, добрались до левого берега , по ходам преодолели высокий берег и заняли позиции на плацдарме. Со стороны противника этот небольшой участок земли все время простреливался, осветительные ракеты то и дело висели в воздухе, освещая все вокруг.
Немцы ,занимая здесь выгодные позиции и используя неограниченные возможности в огневой мощи. Сравнительно легко подавляли наши силы при попытке углубления и расширения плацдарма.
Кто был на этом « пятачке», тот никогда не забудет этого священного места. Кажется не было такого места, где бы не разрывался снаряд. Каждый метр земли был обильно полит кровью наших солдат и перепахан войной. Через сутки, понятно, без потерь не обошлось, наша рота была отведена на правый берег Невы, всех артиллеристов направили в распоряжение командующего артиллерией полковника Пискунова. За счет нас был снова сформирован отдельный минометный дивизион 120мм. Минометов. Под систематическим обстрелом противника, мы разведчики, под командованием командира взвода разведки лейтенанта Карелина ,занимались рекогносцировкой местности, выбором огневых позиций, КП, наблюдательных пунктов и тд.
|